Включить версию для слабовидящих
^Back To Top
КАЗАЧЕСТВО В ПЕРВОЙ МИРОВОЙ ВОЙНЕ
Владимир Петрович Трут,
доктор исторических наук,
профессор кафедры Отечественной истории Южного федерального университета
Летом 1914г. в период известного международного кризиса, вызванного «сараевским инцидентом», в ответ на бесцеремонные и откровенно агрессивные действия Австро-Венгрии по отношению к находившейся под покровительством России маленькой славянской православной Сербии, последовавшие после известного убийства в боснийском городе Сараево австрийского эрцгерцога Франца Фердинанда, исчерпав все возможности урегулировать возникший конфликт дипломатическим путем и натолкнувшись на жесткое противодействие уже полностью готовых к войне Германии и Австро-Венгрии, русское правительство вынуждено было прибегнуть к чрезвычайным мерам.
17 июля в стране была объявлена мобилизация. 19 июля Германия объявила России войну. Вскоре в войну вступили и остальные участники противостоящих друг другу коалиций - австро-германской и Антанты, а позже и их стратегические союзники. Так в казачьи курени постучалась война, названная потом и «Великой», и даже «Второй Отечественной», а еще позже осуждающе-пренебрежительно «империалистической» и «грабительской», в обыденном же сознании простых людей она получила незамысловатое наименование «Германской».
Казачьи воинские части формально относились к иррегулярным войскам русской армии и отличались от регулярных армейских формирований исторически сложившейся системой комплектования, порядком прохождения воинской службы, внутренней структурной организацией. Казачьи подразделения формировались призывниками из одних и тех же мест по четко установленному и строго соблюдаемому территориальному принципу. Данное обстоятельство оказывало очень большое позитивное воздействие на спаянность казачьих частей, существовавший в них высокий морально-психологический климат, что способствовало усилению и без того высоких чувств долга и ответственности каждого казака.
В 1914 г. до объявления мобилизации в русской армии всего находилось 54 казачьих полка, 6 пластунских (пеших) казачьих батальонов, 3 казачьих конных дивизиона (из них два отдельных), 23 казачьи батареи, 11 отдельных казачьих сотен, а также «Собственный Его Императорского Величества конвой». Всего в этих частях и подразделениях числилось 68,5 тысяч казаков [1].
Из общего числа казачьих полков было 3 гвардейских (Лейб-гвардии Атаманский, Лейб-гвардии Казачий и Лейб-гвардии Сводно-Казачий), 17 Донских, 11 Кубанских, 6 Оренбургских, 4 Забайкальских, 4 Терских, 3 Сибирских, 3 Уральских, 1 Амурский, 1 Астраханский и 1 Семиреченский. В армии также находились Уссурийский казачий конный дивизион, входивший в Уссурийскую конную бригаду, отдельный гвардейский Кубанский казачий конный дивизион, дислоцировавшийся в Варшаве, и также отдельный Оренбургский казачий конный дивизион.
Большинство из этих казачьих полков (общей численностью в 31) было сведено в собственно казачьи соединения (1-ю Донскую, 2-ю Сводно-Казачью, 1-ю, 2-ю, 3-ю Кавказские, 1-ю Туркестанскую казачьи дивизии, Закаспийскую, Сибирскую и Забайкальскую отдельные казачьи бригады, Уссурийскую отдельную конную бригады). Пешие (пластунские) казачьи части составили 1-ю Кубанскую пластунскую бригаду шестибатальонного состава, 19 казачьих полков несли службу в составе 17 кавалерийских дивизий регулярной конницы. (По установленному порядку казачьи полки входили в кавалерийские дивизии регулярной конницы четвертыми полками наряду с драгунскими, уланскими и гусарскими полками.Таким образом, кавалерийская дивизия имела в своем составе по одному драгунскому, уланскому, гусарскому и казачьему полку) [2].
После объявления мобилизации в армию были призваны казаки второй и третьей очередей строевого разряда. Характерно, что согласно разработанному и существовавшему еще в мирное время мобилизационному плану в случае начала крупномасштабных военных действий мобилизации подлежало до 12,5% всего взрослого казачьего мужского населения [3].
(Для сравнения можно отметить, что процентная норма мобилизации не казачьего населения страны составляла 4,2%) [4]. Из призванных второочередных казаков были сформированы полки второй очереди, а позже из числа третьеочередных казаков формируются кадры и полков третьей очереди. Из части этих так называемых льготных полков были образованы 9 новых казачьих дивизий (3-я, 4-я и 5-я Донские, 1-я и 2-я Кубанские, 4-я Кавказская, 1-я Терская, Уральская и Оренбургская, 6 отдельных конных и 2 пешие казачьи бригады) (две Забайкальские, Донская, Кубанская, Сибирская, Туркестанская конные и две Кубанские пластунские). Остальные казачьи полки, главным образом 3-й очереди, были приданы некоторым пехотным дивизиям и армейским корпусам в качестве войсковой конницы [5]. Общее количество казачьих полков после мобилизации сразу же увеличилось в три раза.
В соответствии с общим мобилизационным планом, русская армия должна была быть полностью отмобилизована и развернута на предполагаемом театре военных действий в течение 45 суток. Учитывая масштабы мобилизации и размеры российской территории, это был достаточно сжатый срок. Однако германская и австро-венгерская армии, загодя начавшие непосредственную подготовку к войне, к июлю 1914 г. фактически уже заканчивали все свои военные приготовления, включая, естественно, и мобилизацию, осуществлявшуюся ими в скрытом виде. (Об этом, в частности, свидетельствуют факты заблаговременного сосредоточения австро-венгерских армий в приграничных с Россией местностях и переход их в наступление практически сразу же после начала войны уже в июле 1914 г., а также ввод двух полностью укомплектованных немецких армейских корпусов в Люксембург уже в день объявления Германией войны Франции 21 июля и быстрое начало широкомасштабного немецкого наступления на Западном германскомфронте. На подготовку таких крупных военных операций даже в экстренном порядке требовалось от нескольких недель до нескольких месяцев). По сравнению с противником русская армия серьезно запаздывала со своим сосредоточением. А это, конечно, сразу же ставило ее в невыгодное стратегическое положение.
В такой ситуации русское командование вынуждено было принимать срочные меры для прикрытия приграничных рубежей и обеспечения планомерного сосредоточения своих основных сил. Сложная и очень ответственная, но одновременно и почетная задача надежного прикрытия своей территории и мобилизующейся армии была возложена на 11 кавалерийских и казачьих дивизий, заблаговременно сосредоточенных вблизи границы специально на случай возникновения военной угрозы. После объявления войны они получили приказ в срочном порядке выдвинуться вперед и образовать своеобразную завесу вдоль всей границы [6]. При этом в их авангарде, как правило, шли казачьи полки. Так, в 5-й русской армии выполнение данной задачи было поручено 7-й кавалерийской и 1-й Донской казачьей дивизиям. Причем из состава 7-й кавдивизии первым к границе был направлен 11-й Донской казачий полк. В 3-й армии это поручение выполняла 3-я Кавказская казачья дивизия, а во вновь образуемой 8-й армии - 12-я кавалерийская и 2-я Сводно-Казачья дивизии. К тому же уже на восьмой день мобилизации (!) на передовую линию стали прибывать подразделения 3-й, 4-й, 5-й Донских казачьих, 1-й и 2-й Кубанских казачьих, 1-й Терской казачьей и Оренбургской казачьей дивизий, сформированных из льготных казачьих полков второй очереди [7]. Таким образом, казаки одними из первых вступили в бои начавшейся войны.
Симптоматичен и тот факт, что первым нижним чином, удостоенным награждения в период Первой мировой войны самой почетной солдатской воинской наградой - Георгиевским крестом стал донской казак, уроженец хутора Нижне-КалмыковскогоУсть-Медведицкой станицы Области Войска Донского, приказный (ефрейтор) 6-й сотни 3-го Донского имени Ермака Тимофеевича казачьего полка Кузьма Фирсович Крючков. О подвиге К.Ф. Крючкова и его боевых товарищей в первые дни войны написано немало, но весьма противоречиво, а зачастую и попросту неточно. Еще во время войны о неравной схватке четырех донских казаков с 27 немецкими драгунами много и, как правило, со значительным журналистским вымыслом писала пресса. Этот боевой эпизод нашел отражение в официальных изданиях того времени [8], а позже и в эпопее М.А. Шолохова «Тихий Дон» [9], в работах историков В.Н. Королева [10] и Г.Л. Воскобойникова [11], литературного краеведа Г.Я. Сивоволова [12] и в других изданиях. Первым кавалером офицерского военного ордена Св. Георгия в войне 1914-1918 гг. также стал казак. Но и в этом случаетакже не обошлось без некоторой путаницы. Во многих публикациях военного времени, а затем и в различных эмигрантских изданиях указывалось, что первым Георгиевским кавалером среди офицеров стал уроженец станицы Богоявленской Области Войска Донского сотник 1-го Донского имени генералиссимуса князя Италийского графа Суворова Рымникского полка Сергей Владимирович Болдырев [13]. Современные исследователи считают, что первым орденом Св. Георгия IVстепени 12 августа 1914 года был награжден воевавший в 20-м корпусном авиационном отряде военный летчик кубанский казак подъесаул Вячеслав Михайлович Ткаче. В то же время, есть сведения о казаках-офицерах, получивших эту награду еще раньше. Это и войсковой старшина 2-го Терско-Гребенского казачьего полка терский казак Г.Донсков, удостоенный этого высокого ордена за мужество и героизм, проявленные в бою 6 августа 1914 года, и полковник 1-го Оренбургского казачьего полка Л. Тимашев, получивший награду за бой 8 августа 1914 года, и подъесаул 1-го Линейного казачьего полка кубанец Е. Тихоцкий, ставший Георгиевским кавалером за отличия, проявленные в бою 10 августа 1914 года [14].
В первый месяц войны хорошо себя зарекомендовали даже целые казачьи соединения. 4 августа 5-я кавалерийская дивизия австро-венгерской армии, конница которой военными специалистами всех стран справедливо считалась одной из лучших, перешла границу и углубилась в пределы русской территории. Однако в тот же день в ходе ожесточенного кавалерийского боя под Городком она была остановлена и разбита 2-й Сводно-Казачьей дивизией, а ночью совершенно разгромлена у Сатанова [15]. 8 августа 10-я кавалерийская дивизия под командованием графа Ф.А. Келлера в знаменитом встречном конном бою у Ярославице наголову разгромила считавшихся лучшими в австро-венгерской армии «белых драгун» 4-й кавалерийской дивизии. В этом бою, определяемом исследователями как самом большом кавалерийском столкновении всей 1-й мировой войны, отличились казаки 1-го Оренбургского казачьего полка [16].
В Варшавско-Ивангородском сражении, явившемся одним из самых крупных в ходе всей войны, особо проявили себя казаки Уральской казачьей дивизии в составе 4-го, 5-го, 6-го и 7-го Уральских казачьих полков и 1-й Забайкальской казачьей бригады в составе 1-го Верхнеудинского, 1-го Читинского и 1-го Аргунского казачьих полков. За успешное выполнение поставленных перед ними очень трудных и ответственных поручений в первой половине октября 1914 г. эти соединения были отмечены командующим 4-й армией генералом А.Е. Эвертом и получили заслуженные благодарности Верховного Главнокомандующего. В этом же сражении отличились и казаки-гвардейцы Лейб-гвардии Атаманского, Лейб-гвардии Сводно-Казачьсго полков и Лейб-гвардии 6-й Донской казачьей батареи, а также совместно действовавшие с ними казаки 1-го Астраханского казачьего полка. Их храбрые и умелые действия в сентябре-октябре 1914 г. получили высокую оценку командира отдельного конного отряда генерала Шарпантье [17].
После вступления в октябре 1914 г. в войну Турции на стороне австро-германской коалиции в русской армии был образован новый Кавказский фронт. На него в спешном порядке были направлены кубанские, терские конные и пластунские казачьи части, а также полки и батареи оренбургских и сибирских казаков. И уже вскоре они громко заявили о себе в ходе упорных боев под Сонамаром, Хоросаном и особенно хорошо проявили свои лучшие боевые качества во время сражения под городом Саракамышем. С наилучшей стороны в этом сражении и последующем контрнаступлении показали себя казаки 1-го и 2-го Сибирских казачьих полков, 2-й Оренбургской казачьей батареи, 2-й Кубанской пластунской бригады (7-й и 12-й пластунские батальоны, 1-й Лабинский казачий полк, 5-я Кубанская казачья батарея, сотня 3-го Кавказского полка), 3-го, 4-го и 6-го батальонов 1-й Кубанской пластунской бригады. За проявленные отличия эти казачьи части получили в награду почетных шефов из числа членов императорской семьи. Хорошо действовали в это время и кубанские казаки 1-го Уманского казачьего полка 1-й Кавказской казачьей дивизии [18].
К концу 1914 г. в действующей армии находилось свыше 180 тысяч казаков и 4 тысячи казачьих офицеров. К этому времени было мобилизовано более половины всех казаков призывного возраста.
В тяжёлых и кровопролитных сражениях 1915г. казачьи полки и дивизии бросались на самые ответственные и опасные участки. Так, на Северо-Западном фронте в феврале 1915 г. 27-й, 28-й и 29-й Донские казачьи полки 5-й Донской казачьей дивизии и 1-й Верхнеудинский казачий полк 1-й Забайкальской казачьей бригады решительной атакой отбросили войска противника, вклинившиеся в расположение русских позиций на стыке 5-й и 6-й армий и создавшие реальную угрозу их флангам. В мае-июне на этом же фронте неоднократно отличались забайкальские казаки 1-го Нерчинского и уссурийские казаки Уссурийского казачьих полков Уссурийской конной бригады. В ходе непрерывных боев эти полки потеряли около 70% своего личного состава убитыми и ранеными, но продолжали стойко сражаться и исполняли все приказы командования. 1 июня забайкальцы и уссурийцы в кровопролитном бою у местечка Попеляны нанесли поражение противнику. За проявленные мужество и героизм большая группа казаков и офицеров 1-го Нерчинского и Уссурийского казачьих полков была награждена орденами и медалями. А умелые действия и личная храбрость командира Уссурийской конной бригады генерал-майора А. М. Крымова были отмечены орденом Св. Георгия IVстепени [19]. 3 июня эта бригада, прорвав вражеские боевые порядки, углубилась в тыл противника, где уничтожила несколько обозных колонн и разбила часть 6-й немецкой кавалерийской дивизии [20].
В октябре 1915 г. русско-германский фронт стабилизировался почти на всем своем протяжении. Начавшаяся позиционная война существенно повлияла на характер ведения боевых действий. Значительно уменьшались возможности активного использования высокомобильных кавалерийских соединений, в том числе и казачьих. Часть из них спешивалась и направлялась в окопы, а основная масса отводилась с передовой в ближний тыл для приведения в порядок после длительного и непрерывного участия в напряженных боях. В это время штабом Походного атамана принимается решение о формировании из казаков-добровольцев специальных разведывательно-диверсионных отрядов, получивших название «партизанских». В задачи этих небольших, как правило, в одну-две сотни человек, отрядов входили разведка, диверсии и налеты с целью дезорганизации управления и снабжения войск противника, захват «языков», организация партизанских отрядов из местного населения и другие действия во вражеском тылу. Эти отряды образовывались на всех фронтах. Уже осенью 1915 г. только на Юго-Западном фронте было сформировано одиннадцать партизанских отрядов общей численностью 1700 человек, начавших активные действия в очень удобном для ведения скрытных операций в районе Полесья [21].
Вначале боевая деятельность партизан была довольно успешной. Они не только добывали важные разведывательные данные о противнике, но и совершали неожиданные налеты на расположения вражеских частей и гарнизонов, захватывали пленных, громили обозы, склады и штабы, уничтожали живую силу, нарушали связь и пути сообщения в тылу неприятеля. Громкую и вполне заслуженную боевую славу снискал себе действовавший на Юго-Западном фронте в Полесье партизанский отряд капитана Леонтьева, образованный из добровольцев оренбургских и кубанских казаков и бойцов 11-й кавалерийской дивизии. 31 октября три отряда оренбургских казаков и спешенных конников 11-й кавдивизии общей численностью в 450 человек вод командованием Леонтьева совершили ночной налет на деревню Кухоцкую Волю и разбили стоявшие там на ночлеге 271-й резервный пехотный и 8-й резервный драгунский немецкие полки, уничтожив до 2 тысяч неприятельских солдат и офицеров. Спустя две недели, в ночь на 15 ноября сводный летучий партизанский отряд в 800 шашек, составленный из оренбургских и кубанских казаков и небольшого числа кавалеристов 11-й дивизии, во главе с капитаном Леонтьевым, осуществил дерзкий рейд вглубь занятой противником территории. В результате отчаянной ночной атаки партизан был разгромлен находившийся в Невеле штаб 82-й немецкой дивизии, уничтожено более 600 солдат и офицеров противника. Более того, враг потерял трех генералов, из числа которых один был зарублен в бою, а два, включая командира дивизии, взяты в плен. За проявленную в этом бою смелость многие казаки были отмечены боевыми наградами, а подъесаул 11 -го Оренбургского казачьего полка Николай Мензелинцев получил почетное Георгиевское оружие [22].
Второй год войны потребовал от казачества нового напряжения сил. В казачьих областях прошли очередные массовые мобилизации. К концу 1915 года непосредственно в действующей армии на фронте находилось уже 292 тысячи казаков [23]. Всего же к этому времени на военную службу было призвано свыше 8 тысяч казачьих офицеров и 327 тысяч рядовых казаков. Из них было сформировано 163 казачьих полка*, 28 пластунских батальонов **, 3 казачьих конных дивизиона, более 50 казачьих артиллерийских батарей, значительное количество отдельных *** и особых сотен ****, а также конвойных полусотен *****.
*Казачьи полки 6, 5 и 4-сотенного состава. Из 163 казачьих полков, находившихся в армии к концу 1915 г., 148 полков было 6-сотенного состава, 8 полков – 5-сотенного состава, 8 полков – 8-сотенного состава и 7 полков – 4-сотенного состава. В шестисотенном казачьем полку по штату полагалось 750 нижних чинов (казаков и приказных), 117 унтер-офицеров (младших и старших урядников, вахмистров), 23 офицера (подхорунжих, хорунжих, подъесаулов, войсковых старшин и полковников). – В.Т.
**Пластунские (пешие) казачьи батальоны формировались только в Кубанском, Донском и Терском казачьих Войсках. Из 28 пластунских батальонов было 22 Кубанских, 2 Донских и 2 Терских. В 1916 г. формируются ещё 2 Донских пластунских батальона. По штатному расписанию в пластунском батальоне полагалось 858 рядовых и унтер-офицеров и 22 офицера. В период войны формировались батальоны усиленного состава численностью 940-960 казаков и офицеров. Некоторые из них, как например, 3-й Донской, достигали численности в 1030 человек. – В.Т.
***Отдельные сотни – строевые казачьи части сотенного состава, не входившие в полковые части и действовавшие как самостоятельные подразделения. В мирное время формировались для несения службы на территории своего Войска. В годы Первой мировой войны отдельные сотни направлялись в армию для несения тыловой службы, а также командировались на фронт для охраны и обслуживания штабов. По штату в отдельной сотне полагалось 144 рядовых и унтер-офицеров и 4 офицера (включая командира сотни). – В.Т.
****Особые сотни – отдельные строевые казачьи части сотенного состава, формировавшиеся во время Первой мировой войны из казаков старших призывных возрастов (третьей очереди строевого и частично даже запасного разряда) для охраны и обслуживания штабов, почты, связи, конвоев.
*****Конвойные полусотни – отдельные казачьи подразделения, выполнявшие те же функции, что и сотни, но состоявшие не из 4-х, а из 2-х взводов. – В.Т.
Конец 1915 - начало 1916 гг. ознаменовались крупными успехами русской армии на Кавказском фронте. 29 декабря 1915 г. началось наступление русских войск в направлении сильной турецкой крепости Эрзерум. На главном участке наступления успешно действовали 3-я Кавказская казачья дивизия, Донская пешая казачья бригада, Сибирская конная казачья бригада. На других направлениях наступали 3-я Кубанская пластунская бригада, 1-й Кавказский, 3-й Екатеринедарский, 3-й Горско-Моздокский казачьи полки, ряд казачьих особых сотен и батарей.
Во время успешного развития Эрзерумской наступательной операции отрядом генерала Чернозубова был нанесен вспомогательный удар на Ван-Азербайджанском направлении. В составе этого отряда действовали 4-я Кавказская казачья дивизии, 2-я и 3-я Забайкальские казачьи бригады, 4-я Кубанская пластунская бригада. В ходе успешного наступления отряд 22 января 1916 г. полностью перекрыл подходы к Эрзеруму и лишил противника возможности спасти положение крепости переброской своих резервов из Месопотамии [24].
Весной 1916 г. небольшой отряд кубанских казаков совершил беспримерный рейд по вражеским тылам, вошедший яркой страницей в историю войны. 27 апреля 1 -я сотня 1 -го Уманского казачьего полка под командованием сотника В.Д. Гамалия по приказу командира Экспедиционного корпуса генерал-лейтенанта Баратова выступила из Майдешта в районе Керманшаха на соединение с находившимися на р. Тигр на Багдадском направлении английскими частями. Пройдя по турецким тылам 300 верст, 9 мая казаки прибыли в Ставку командующего английским Экспедиционным корпусом в Месопотамии [25]. Успех этого похода в определенной степени сказался, видимо, на принятии русским командованием плана переброски в Месопотамию на соединение с союзниками Кавказской кавалерийской дивизии, развернутой для этого в Кавказский кавалерийский корпус [26]. (Осуществлению этого весьма рискованного мероприятия помешало окончание войны). И хотя данный рейд имел больше показательное, чем военное, значение, его осуществление, по свидетельствам современников, сыграло очень важную политическую, морально-психологическую и пропагандистскую роль.
Казачьи соединения принимали активное участие в известном крупномасштабном наступлении Юго-Западного фронта в мае-июне 1916 г. В его составе находились 2-я Сводно-Казачья, 1-я и 6-я Донские, 1-я Терская, 3-я Кавказская казачьи дивизии, отдельные казачьи полки, приданные пехотным соединениям и входившие в состав кавалерийских дивизий регулярной конницы. Всего на фронте было сосредоточено 40 казачьих полков. И если в первые дни наступления, начавшегося 22 мая, действия входивших в 4-й кавалерийский корпус 8-й армии генерала А. М. Каледина 2-й Сводно-Казачьей и 3-й Кавказской казачьих дивизий не увенчались успехом, то атаки 1-й Донской и 1-й Терской казачьих дивизий 3-го кавалерийского корпуса 9-й армии генерала П. А. Лечинского оказались очень удачными. Казаки этих дивизий существенно расширили прорыв вражеской обороны и, развивая наступление, начали преследование отступавшего неприятеля. Позже на Юго-Западный фронт, в составе переданной ему 3-й армии генерала Л. П. Леша, были переброшены 5-я Донская, 1-я Кубанская и Забайкальская казачьи дивизии [27]. В боях у Гниловод 2-4 июня особо отличился 1-й Уральский казачий полк. Только во время конной атаки полка во главе с его командиром полковником М. Н. Бородиным 2 июня было взято в плен 24 офицера и около 1500 солдат противника, захвачено 3 орудия и 2 пулемета [28].
Во время сражения на Стоходе командованием были отмечены успешные действия Забайкальской казачьей дивизии и особенно ее лихая атака крупных неприятельских сил вечером 23 июня у Маневичей. Наиболее удачно в этом бою действовали казаки 1-го Верхнеудинского казачьего полка. Полк наголову разбил врага, взял много пленных и богатые трофеи [29].
В боях 1916 г. казачьи соединения, части и подразделения вписали множество новых славных страниц в свою боевую историю. И в любой ситуации - в наступлении и отступлении, в победе и в поражении, казаки достойно выполняли свой воинский долг, проявляли стойкость, мужество и отвагу.
В период Первой мировой войны казаки многократно демонстрировали личный и массовый героизм, мужество, доблесть, верность воинскому долгу и военной присяге, большое воинское мастерство, высокие морально-психологические качества. По достоинству оценивал казаков-воинов даже неприятель, в том числе и некоторые видные вражеские военачальники, как например, немецкий генерал-фельдмаршал Август Макензен [30]. Это же подтверждали полученные казаками многочисленные боевые государственные награды. Более чем наглядно, на наш взгляд, об этом свидетельствовал тот факт, что только наиболее высоких и почетных военных наград Георгиевских - за годы войны был удостоен каждый третий находившийся в армии казак! Всего более 500 казачьих офицеров было награждено орденами Св. Георгия и почетным Георгиевским («Золотым») оружием. Георгиевскими крестами и медалями было отмечено свыше 120 тысяч казаков [31]. Из этого общего числа казачьих Георгиевских кавалеров 193 офицера и 37 тысяч нижних чинов являлись донскими казаками [32].
Не стоит упускать из виду и такого важного обстоятельства, что очень многие казаки были награждены несколькими Георгиевскими наградами, и поэтому общее количество полученных казаками Георгиевских наград было намного выше.
Подтверждением отмеченных качеств казаков-воинов служит и то, что за все годы войны среди них не оказалось ни одного дезертира. На данное обстоятельство, не имевшее аналогов в мировой военной практике, далеко не случайно указывали многие видные военные авторитеты, как, например, генерал-лейтенант А. И. Деникин [33].
Одним из частных, но весьма почетных показателей заслуг казачества в войне было и награждение бежавших из плена казаков Георгиевскими медалями со специальной надписью «За смелый побег» и их вручение отличившимся казакам самим императором. Такие медали, согласно принятому в ноябре 1916 г. постановлению Военного Совета, полагались всем бежавшим из плена нижним чинам (солдатам и унтер-офицерам) при обязательном полном выяснении всех обстоятельств их пленения ******. Но лично Николай II такие медали вручал только казакам. Уже в декабре 1916 г. для награждения за побег из неприятельского плена были представлены старший урядник 30-го Донского казачьего полка Николай Заикин, казак 21-го Донского казачьего полка Тимофей Лепнухов, казак 34-го Донского казачьего полка Иосиф Горелов, казак 40-го Донского казачьего полка Тимофей Пучков и младший фельдшер 20-й отдельной Донской сотни Иван Филимонов [34].
******Согласно специальному постановлению Верховного Совета, принятому ещё в начале марта 1915 г., все добровольно сдавшиеся нижние чины по возвращению подлежали ссылке в Сибирь на поселение. Поэтому все обстоятельства пленения солдат тщательно проверялись даже после бегства из плена. – В.Т.
Необходимо отметить и еще одно весьма существенное обстоятельство. В свое время авторитетный исследователь в области военной социологии, автор более 100 публикаций, в том числе 30 монографий, переведенных на восемь иностранных языков, инициатор создания, основатель и бессменный руководитель пользовавшихся очень большим авторитетом и признанием русской белоэмигрантской общественности функционировавших в Париже (1927-1539) и в Белграде (1931-1944) под эгидой Русского Общевоинского Союза Высших военно-научных курсов, выполнявших за рубежом по сути функции русской военной Академии, генерал-лейтенант Н.Н. Головин при анализе качественного состояния армии особое внимание обращал на такой важнейший фактор, как моральная упругость войск [35]. Данный показатель, предложенный генералом Головиным в результате всестороннего и глубокого научного обоснования, отражал соотношение из общего количества потерь собственно кровавых потерь (убитыми, ранеными, отравленными газами и т.п.) и потерь пленными. Чем выше был процент первых и ниже вторых, тем, естественно, был выше и показатель моральной упругости войск. Интересны сравнительные данные в этой области, приведенные Н.Н. Головиным по русской армии периода Первой мировой войны. Средний показатель из общего количества потерь по всем частям и родам войск был 69% кровавых и 31% пленными [36]. В отборных гвардейских частях он составлял соответственно 91% и 9%, в гренадерских - 78% и 22%, в армейской пехоте - 65% и 35%, в стрелковых частях - 82% и 18%, в регулярной кавалерии - 79% и 21%, в артиллерии 56% и 44%, в ополчении - 42% и 58%. Но самым высоким во всей русской армии данный показатель был в казачьих частях - 94% и 6% [37]. Таким образом, по важному показателю боеспособности воинских частей - моральной упругости войск казачьи части и подразделения были первыми и превосходили даже гвардию. Приведенные цифры и оценки, полученные в результате глубокого, обстоятельного и объективного научного исследования, еще раз более чем убедительно свидетельствуют о высоких качествах казаков-воинов, их мужестве и стойкости.
Общее количество попавших в плен казаков было крайне невелико. Г.Л. Воскобойников правильно заметил, что потери военнопленными и без вести пропавшими ******* среди личного состава казачьей конницы значительно ниже даже по сравнению с личным составом регулярной конницы. И это притом, что казачьи части составляли примерно 70% всей кавалерии русской армии. По его мнению, крайне незначительное количество пленных и пропавших без вести казаков «говорит о высокой дисциплине и моральном духе личного состава казачьей конницы, верности воинскому долгу» [38]. За весь период войны без вести пропавших и находившихся во вражеском плену числилось всего 6.453 казака [39]. (По другим данным - 6.763 казака [40]).
*******По правилам, принятым в официальном военном делопроизводстве, пропавшие без вести и попавшие в плен, указывались вместе в одной графе. Поэтому необходимо учитывать, что далеко не все отмеченные в этой графе военнослужащие были пленены неприятелем. Многие их числившихся без вести пропавшими погибали на полях сражений, особенно в окружениях, при отступлениях и т.п. – В.Т.
В ходе военных действий в период Первой мировой войны русская армия понесла большие потери убитыми, ранеными, без вести пропавшими и пленными. Немалыми они были и в казачьих соединениях, частях и подразделениях. К началу осени 1917 г., то есть ко времени, когда крупномасштабные боевые действия на фронтах практически прекратились, и даже позиционная война не имела былого накала, а на смену артиллерийским и огневым дуэлям пришло братание с противником, когда армия стала явочным порядком «самораспускаться» и отказываться не только от выполнения боевых приказов, но даже от простого сидения в окопах и впадать в своеобразное коматозное состояние «ни войны, ни мира», официальными органами были подведены масштабы всех потерь русской армии за годы войны. Согласно этим данным, среди казачества они составили 8314 человек убитыми и умершими от ран, 30032 человека ранеными и контуженными и 6453 человека пленными и без вести пропавшими [41]. Общие потери во всех казачьих частях и подразделениях исчислялись цифрой в 44799 казаков [42].
Конечно, при поверхностном взгляде на фоне очень значительных потерь, в том числе кровавых, в русской армии в целом, приведенные данные могут показаться более чем скромными. Но это только в том случае, если, во-первых, не принимать во внимание специфику участия в боевых действиях конных соединений и, естественно, количество потерь в кавалерии вообще, причем не только в русской, но и во всех других воевавших армиях; а во-вторых, не учитывать воинское мастерство казаков и высокий уровень боевой подготовки казачьих частей. А эти факторы самым непосредственным образом сказались на количестве потерь в казачьих частях и подразделениях. Для сравнения можно отметить, что в регулярной кавалерии русской армии количество погибших и умерших от ран составило 3238 человек, раненых и контуженных - 12874 человека, без вести пропавших и пленных -10274 человека [43]. И это притом, что соотношение численности иррегулярных казачьих и регулярных кавалерийских частей в русской армии составляло примерно 2/3 к 1/3.
То есть если говорить о жертвах, понесенных казачеством во время войны, то они, конечно же, были немалыми. В то же время во многом благодаря высокому воинскому профессионализму казаков, их умению стойко сражаться и в конном, и в пешем строю, высоким морально-психологическим качествам, общие потери среди них были гораздо меньше потенциально возможных.
Подводя итог рассмотрению участия казачества в Первой мировой войне и характеристике проявленных им в ее ходе качеств, можно полностью согласиться с мнением бывшего атамана Терского казачьего Войска генерал-лейтенанта Г.А. Вдовенко, справедливо отмечавшего, что «казачество на эту войну отдало все до последнего напряжения. Оно честно выполнило свой долг перед Родиной. Казачьи полки заслужили похвалу - даже от неприятеля, и во время развала ушли с фронта последними» [44].
Глубокое осознание казаками своего гражданского долга и обязанностей, высокая дисциплина и исполнительность, заложенные еще в ранней юности основополагающие морально-нравственные принципы, вся система воспитания и подготовки к несению считавшейся почетной и важной воинской службы, искренняя убежденность в правоте такого подхода к несению возложенных на него государством обязанностей, традиционные для казачества верность воинской присяге и готовность по первому зову грудью встать на защиту Отечества - все эти его положительные качества в полной мере проявились в кровопролитных сражениях и всех тяжелейших испытаниях Первой мировой войны. В ее ходе казаки продемонстрировали высокие образцы героизма и мужества. Отвага, стойкость, воинское мастерство, дисциплинированность казаков многократно заслуженно отмечались командованием.
В прошлом участие России в одной из самых больших, страшных и кровопролитных войн во всей истории человечества - Первой мировой - либо всячески замалчивалось и обходилось, либо отмечалось вскользь и поверхностно. Не вдаваясь в необходимую всестороннюю характеристику сущности Первой мировой войны и характера участия в ней России, можно отметить, что так или иначе, но миллионы простых русских людей, в том числе и сотни тысяч казаков, в ее ходе сражались, прежде всего, за свое Отечество и его интересы. И в этом их несомненная заслуга перед Россией и всеми последующими поколениями россиян.
ПРИМЕЧАНИЯ
1. Советская военная энциклопедия. Т.4. М.: Воениздат, 1977. - С. 34; Большая Советская Энциклопедия. Изд. 3-е. Т. 11. М.: Советская Энциклопедия, 1973. - С. 176. В данных энциклопедических изданиях ошибочно указано, что в армии в это время находилось 4 казачьих отдельных пеших дивизиона. - В. Т.
2. См. Звегинцев В. Русская армия 1914 г. Подробная дислокация. Формирования 1914-1917 гг. Регалии и отличия. Париж, 1959. - С. 23-26.
З. Воскобойников Г. Л. Казачество в первой мировой войне 1914-1918 г. М.: Издательство Российскойкиновидеокомпании, 1994. - С. 31.
4. Там же.
5. Там же. - С. 7. При этом автором допущена небольшая неточность, которую, видимо, следует считать механической опечаткой: в тексте вместо Туркестанской казачьей бригады
указана Терская казачья бригада, которой ни в то время, ни в последующие периоды войны вообще не существовало. - В.Т.
6. Там же. С. 31.
7. Там же.
8. См., напр.: Вторая Отечественная война.Пг., 1915. - С. 58-62.
9. Шолохов М.А. Тихий Дон. Кн. 1. Собр. соч. в 8-и т. Т. 1. М.: Художественная литература, 1985.-С. 260-262.
10. Королев В. Н. Старые Вешки: повествование о казаках, Ростов н/Д. Рост.кн. изд-во, 1991. . с. 448-453
11. Воскобойников Г.Л. Указ.соч. - С. 14.
12. Сивоволов Г. Я. «Тихий Дон»: рассказы о прототипах. Ростов н/Д, Рост.кн. изд-во, 1991. - С. 142-143.
13. См. напр.: Губарев Г. В., Скрылов А. И., Казачий словарь-справочник. В 3-х т. Т. 1. Кливленд: Б. и.. 1966. - С. 80.
14. Воскобойников Г. Л. Ткачев Вячеслав Михайлович // Казачья сотня.Вып. 1-й. М: Воениздат, 1996.-С. 170.
15. Керсновский А. А. Указ.соч. Т. 3. - С. 179.
16. Керсновский А. А. Указ.соч. Т. 3. - С.203.
17. Воскобойников Г. Л. Указ.соч. - С.24-25.
18. Воскобойников Г. Л. Указ.соч. - С.36-39.
19. Воскобойников Г.Л. Указ.соч. - С.46.
20. Гордеев А.А. Указ.соч. С.73.
21. История казачества Азиатской России. В 3-х т. Т. 2. Екатеринбург: УрО РАН, 1995. - С.207.
22. История казачества Азиатской России. Т.2. - С.207.
23. РГВИА. Ф. 2007. Оп. 1. Д. 11. Л. 99; Воскобойников Г. Л. Указ.соч. - С.68.
24. Воскобойников Г. Л. Казачество в Первой Мировой войне. - С.90-91.
25. Подробнее см.: Мальцев В. Н. Кубанские казаки в Персии в 1916 г. //Кубанское казачество: проблемы истории и возрождения. Тезисы докладов научной конференции. Краснодар: Б. и., 1992. - С.39; Он же. Кубанские казаки в Первой мировой войне: к постановке проблемы // Проблемы истории казачества XVI-XXвв. Ростов н/Д: изд-во РГУ, 1995. С. 90; Мугуев Х.-М. К берегам Тигра, М., 1953.
26. Денисов С. В. Россия. - Альбом № 1. -Нью-Йорк, 1937. - С. 80.
27. Воскобойников Г. Л. Указ.соч. - С. 77.
28. Керсновский А. А. Указ.соч. Т А. - С. 48.
29. Керсновский А. А. Указ.соч. Т.4. - С.62
30. Губин М.П. Ответ на анкету // Казачество. Мысли современников... - С. 137; Вдовенко Г.А. Ответ на анкету // Казачество. Мысли современников... С.28. и др.
31. Воскобойников Г.Л. Казачьи формирования в Первой Мировой войне. // Проблемы казачьего возрождения. Сб. ст. Ч. 2. - С.50.
32. Даниленко Т. Новая коллекция // Новочеркасские ведомости. 1995 18 августа.
33. Деникин А. И. Очерки русской смуты. Крушение власти и армии. Февраль – сентябрь 1917 г. М., 1991. - С.372; Он же Ответ на анкету // Казачество. Мысли современников... - С. 30.
34. Воскобойников Г. Л. Казачество в Первой Мировой войне. - С. 88.
35. См.: Головин Н. Н. Наука о войне. О социологическом изучении войн. Париж: Б. и.. 1938; Он же. Военные усилия России в Мировой войне, В 2-х т. Париж. Б. и.. 1938; и др.
36. Образцов И. Сила и дух // Родина. 1993. №8-9. С. 65. Табл. 2. Данные взяты автором из книги Н. Н. Головина «Военные усилия России в Мировой войне».
37. Там же.
38. Воскобойников Г. Л. Указ.соч. - С.144.
39. Россия в Мировой войне (в цифрах). - С.34.
40. Воскобойников Г. Л. Указ.соч. - С.113.
41. См.: Россия в Мировой войне (в цифрах). С. 34.
42. Там же.
43. Россия в Мировой войне (в цифрах). С. 34.
44. Вдовенко Г. А. Ответ на анкету // Казачество. Мысли современников... - С.22.