АГНИЯ ЛЬВОВНА БАРТО

(17 февраля 1906 – 1 апреля 1981)

  

Редко встретишь у нас человека, который с колыбели не помнил бы и не любил такие простые и такие родные строчки:

Уронили мишку на пол,

Оторвали мишке лапу,

Все равно его не брошу

Потому что он хороший.

А вот еще знакомые строки:

Идет бычок, качается,

Вздыхает на ходу…

Имя автора этих строк знакомо всем. Одна из самых известных детских поэтесс — Агния Барто — стала любимым автором для многих поколений детей. Но мало кто знает подробности ее биографии. Например, о том, что она пережила личную трагедию, но не отчаялась. Или о том, как она помогла встретиться тысячам людей, потерявших друг друга во время войны.

 

Родилась Агния Львовна 4 февраля (17 н.с.) 1906 года в Москве в семье ветеринарного врача Льва Николаевича Волова. Получила хорошее домашнее воспитание, которым руководил отец.

Вспоминать свое детство Агния Барто не любила. Домашнее начальное образование, французский язык, парадные обеды с ананасом на десерт — все эти приметы буржуазного быта не украшали биографию советского писателя. Поэтому о тех годах Агния Львовна оставила самые скупые воспоминания: няня из деревни, страх грозы, звуки шарманки под окном. Семья Воловых вела типичную для интеллигентов того времени жизнь: умеренная оппозиция к властям и вполне обеспеченный дом. Оппозиция выражалась в том, что Лев Николаевич чрезвычайно любил писателя Толстого и по его детским книжкам учил дочь читать. Хозяйством ведала его жена Мария Ильинична, женщина немного капризная и ленивая. Судя по отрывочным воспоминаниям, Агния всегда больше любила отца. О матери она писала: «Помню, моя мать, если ей предстояло заняться чем-то для нее неинтересным, часто повторяла: «Ну, это я сделаю послезавтра». Ей казалось, что послезавтра — это все-таки еще далеко. У меня всегда есть список дел на послезавтра».

Лев Николаевич, поклонник искусства, видел будущее дочери в балете. Агния прилежно занималась танцами, но большого таланта в этом занятии не обнаруживала. Рано проявившуюся творческую энергию направляла в другое русло — стихотворное.

Агния училась в гимназии, где, испытывая творческое влияние А.А. Ахматовой и В.В. Маяковского, начала писать стихотворные эпиграммы и зарисовки.

Стихами она увлеклась вслед за гимназическими подругами. Десятилетние девочки - поклонницы молодой Ахматовой, и первые поэтические опыты Агнии были полны «сероглазых королей», «смуглых отроков» и «сжатыми под вуалью руками». 

Юность Агнии Воловой пришлась на годы революции и гражданской войны. Но каким-то образом ей удавалось жить в собственном мире, где мирно сосуществовали балет и сочинение стихов. Однако чем старше становилась Агния, тем яснее было, что ей не стать ни великой балериной, ни «второй Ахматовой». Перед выпускными зачетами в училище она волновалась: ведь после них надо было начинать карьеру в балете. На экзаменах присутствовал нарком просвещения Луначарский. После экзаменационных выступлений ученицы показывали концертную программу. Он прилежно посмотрел зачеты и оживился во время исполнения концертных номеров. Когда юная черноглазая красавица с пафосом читала стихи собственного сочинения под названием «Похоронный марш», Луначарский с трудом сдерживал смех. А через несколько дней он пригласил ученицу в Наркомпрос и сказал, что она рождена писать веселые стихи. Много лет спустя Агния Барто с иронией говорила, что начало ее писательской карьеры было довольно оскорбительным. Конечно, в юности очень обидно, когда вместо трагического таланта в тебе замечают лишь способности комика.

Как Луначарскому удалось за довольно посредственным стихотворным подражанием разглядеть в Агнии Барто задатки детского поэта? Или все дело в том, что тема создания советской литературы для детей неоднократно обсуждалась в правительстве? В этом случае приглашение в наркомат просвещения было не данью способностям молодой поэтессы, а скорее «правительственным заказом». Но как бы там ни было, в 1925 году девятнадцатилетняя Агния Барто выпустила свою первую книжку — «Китайчонок Ван Ли». Коридоры власти, где Луначарский своей волей решил сделать из хорошенькой танцовщицы детскую поэтессу, привели ее в мир, о котором она мечтала, будучи гимназисткой: начав печататься, Агния получила возможность общаться с поэтами Серебряного века. 

Слава пришла к ней довольно быстро, но не добавила ей смелости — Агния была очень застенчива. Она обожала Маяковского, но, встретившись с ним, не решилась заговорить.

Отважившись прочесть свое стихотворение Чуковскому, Барто приписала авторство пятилетнему мальчику.

Челюскинцы-дорогинцы!

Как боялся я весны!

Как боялся я весны!

Зря боялся я весны!

Челюскинцы-дорогинцы,

Всё равно вы спасены...

Чуковский не только не почувствовал подвоха, но вскоре отозвался в печати восторженным отзывом о вдохновенном ребенке и его творении. «Челюскинцы-дорогинцы» зазвучали по радио, с эстрадных подмостков, с плакатного листа. Эта казусная история подтвердила верность призвания Барто - писать для детей и от имени детей.

О разговоре с Горьким она впоследствии вспоминала, что «страшно волновалась». Может быть, именно благодаря своей застенчивости Агния Барто не имела врагов. Она никогда не пыталась казаться умнее, чем была, не ввязывалась в окололитературные склоки и хорошо понимала, что ей предстоит многому научиться. «Серебряный век» воспитал в ней важнейшую для детского писателя черту: бесконечное уважение к слову. 

Уже в 30-х годах она прилагала немалые усилия, чтобы сделать стихотворную сатиру достоянием детской аудитории, вывести эту поэзию на эстрадные подмостки. Примерами могут служить стихотворения «Девочка чумазая», «Девочка-ревушка» (1930, написаны совместно с ее мужем П. Н. Барто), а также пьеса-игра «Миллион почтальонов» (1934); в пьесе юные зрители в порядке самокритики сознавались в «пороках», а актеры тут же эти пороки иллюстрировали.

Однако сатира всегда приглушается у Барто мягкой лирической интонацией; назвать эти и более поздние ее произведения чистой сатирой или публицистикой, пожалуй, нельзя. 

Популярность Агнии Барто росла стремительно. И не только у нас. Один из примеров её международной известности особенно впечатляет. В гитлеровской Германии, когда фашисты устраивали жуткие аутодафе, сжигая книги неугодных авторов, на одном из таких костров вместе с томами Гейне и Шиллера сгорела тоненькая книжечка Агнии Барто «Братишки».

«Братишки», как и многие другие стихотворения (назовём лишь некоторые — «По дорожке, по бульвару», «Краснокожие», «Твой праздник») — яркий пример «сердечной гражданственности», за которую так ратовала в своё время Агния Львовна. Впрочем, не только подобные произведения определяли её творчество. Ярче всего талант поэта проявился в весёлых стихах. Барто прекрасно понимала, что смех — самая короткая дорожка к сердцу человека, особенно маленького. И никогда не упускала случая воспользоваться ею. Весёлая простота и свежесть её стихов заставляет даже самых серьёзных и хмурых читателей хотя бы на время забыть свою серьёзность. Да и как не улыбнуться, читая исповедь великого страдальца, который ради покупки снегиря готов претерпеть любые мучения:

До чего же я старался!

Я с девчонками не дрался…

Как увижу я девчонку,

Погрожу ей кулаком.

И скорей иду в сторонку,

Будто я с ней не знаком.

Чаще всего лирический герой Барто - конкретный ребенок. Девочки и мальчики, малыши и школьники - психологический портрет каждого прорисован с живой убедительностью. Реализм - вот главная черта в ее изображении детей и общества; причем это реализм не внешних деталей, а внутреннего наполнения образа.

Значительная часть стихотворений Барто - детские портреты, в которых живая индивидуальность обобщена до легко узнаваемого типа. Тип этот определен часто уже в названии: «Новичок», «Непоседа», «Младший брат», «Юный натуралист», «Болтунья», «Вовка - добрая душа». Множество стихотворений названо именами детей. В психологической характеристике ребенка подмечены и возрастные особенности, и «проблемные» черты. Обходясь без скучного морализаторства, только посмеиваясь в своих частушечно-куплетных стихах, поэтесса предлагала юному читателю взглянуть на себя со стороны и заняться самовоспитанием. Вместе с тем ее позиция отчетливо выражается афоризмами; например: «Есть такие люди - Им всё подай на блюде» («Лялечка»).

Стихи о малышах и для малышей приобрели всенародную и неугасающую популярность. Они имеют обычно форму лирической миниатюры - ту форму, которая была хорошо разработана русскими поэтами прошлого века, творившими для самых маленьких. Именно лирические миниатюры принесли Барто славу классика детской поэзии. Это цикл «Игрушки» (1936), стихотворения «Фонарик», «Машенька», «Машенька растет» и др.

Тема взаимоотношений ребенка и игрушки была популярна в литературе предыдущих десятилетий, но решалась она зачастую на уровне слащавого морализаторства. Барто сумела дать этой теме новое дыхание. Секрет успеха «Игрушек» - в воспроизведении того образа игрушки, который складывается в сознании малыша, в выражении естественного нравственного чувства, что формируется не поучением взрослых, а общением с игрушкой. Барто ввела в литературу для детей нового лирического героя - малыша, погруженного в свой собственный мир игры и мечты.

Речевая ткань ее стихотворений воспроизводит особенности лексики и синтаксиса детской речи. Ребенок оформляет свою мысль в короткое предложение, часто поражая взрослых афористической точностью высказываний. И Барто в каждой строке дает простое предложение; в нем редко встречаются отклонения от грамматических норм, совсем нет игры слов или использования слов в переносном значении. Такая речевая строгость как раз и передает характерную для малышей правильность речи:

Я люблю свою лошадку,

Причешу ей шерстку гладко...

Позволяя себе сложные рифмы (на пол - лапу, плачет - мячик, козленок - зеленый), Барто твердо выдерживала заданный размер, добиваясь максимальной ритмичности и звучности.

«Мишка», «Бычок», «Слон», «Самолет» и другие стихотворения из цикла «Игрушки» дети запоминают быстро и с большой охотой: это их собственная, не заимствованная из взрослой литературы лирическая поэзия.

Среди «малышовых» стихотворений Барто есть и такие, что посвящены важному моменту семейной, а значит, и детской жизни - рождению брата или сестры (цикл «Младший брат»). Поэтесса показывает, как это событие переворачивает жизнь старших детей, которые в свои пять-шесть лет уже готовы взять на себя ответственность и заботу о грудничке (стихотворения «Две сестры глядят на братца...», «Света думает», «Комары», «Гроза» и др.). Автору интересна психология ребенка, осознающего свою взрослость рядом с грудным братом или сестрой, интересны проблемы старших детей, возникающие при этом («Обида»).

Серьезность старших детей часто контрастирует с «маленькими комедиями», которые неизбежно происходят в такой семейной ситуации. Например, девочка Марина охраняет спящего в саду братца от комаров:

Она убила комара

Забудет, как кусаться!..

Но раздался громкий рев

Испуганного братца.

С тех пор как центром жизни семьи стал малыш, в этом домашнем мире разлита особая поэтическая атмосфера. Детскому голосу вторят, подчиняются все остальные звуки дома. Мать и грудной малыш говорят на своем языке:

Сын зовет: - Агу, агу!

- Мол, побудь со мною.

А в ответ: - Я не могу,

Я посуду мою.

Есть и стихотворения, в которых раскрывается богатый внутренний мир ребенка-дошкольника. Мысли и чувства в возрасте «от двух до пяти» уже вполне сформированы, достаточно сложны, чтобы вызывать не только улыбку, но и уважение взрослых. Усложняется и форма стихотворений, углубляется их подтекстовое содержание. Предложение уже не всегда помещается в одной строчке, поскольку более развернута мысль лирического героя - ребенка. Стихотворное повествование подчиняется более прихотливому ритму, соответствующему естественной интонации рассказывания; проявляется звуковой рисунок. Приведем для примера строфы из «Сверчка» - стихотворения, входящего в «золотой фонд» наследия поэтессы:

Ищу под диваном                            То близко сверчок,

Не вижу сверчка,                             То далеко сверчок.

А он, как нарочно                            То вдруг застрекочет,

Трещит с потолка.                           То снова молчок.

 Темпераментная, стремительная, яркая Агния Барто успевала всегда и всюду. Она писала стихи, пьесы, сценарии фильмов. Она переводила. Она встречалась с читателями в школах, детских садах, интернатах, библиотеках. Она выступала на самых разных писательских и совсем не писательских конференциях и съездах. Она исколесила всю Европу (среди этих поездок почти легендарная — в пылающую Испанию 1937 года)… После поездки в Испанию появились сборники «Над морем звезды», «Я с тобой» (1938), в которых стихи объединены темой антифашистской и интернациональной солидарности.

 О том, что война с Германией неизбежна, Агния Барто знала. В конце тридцатых она ездила в эту «опрятную, чистенькую, почти игрушечную страну», слышала нацистские лозунги, видела хорошеньких белокурых девочек в платьицах, «украшенных» свастикой. Ей, искренне верящей во всемирное братство если не взрослых, то хотя бы детей, все это было дико и страшно. Но с ней самой война обошлась не слишком сурово. Вместе с семьей она уехала на Урал в Свердловск, где у нее жили друзья, которые и пригласили пожить у них.

Уральцы казались людьми недоверчивыми, закрытыми и суровыми. Барто довелось познакомиться с Павлом Бажовым, который полностью подтвердил ее первое впечатление о местных жителях. Свердловские подростки во время войны работали на оборонных заводах вместо ушедших на фронт взрослых. Они настороженно относились к эвакуированным. Но Агнии Барто было необходимо общаться с детьми — у них она черпала вдохновение и сюжеты. Чтобы иметь возможность побольше с ними общаться, Барто по совету Бажова получила профессию токаря второго разряда. Стоя у токарного станка, она доказывала, что «тоже человек». В 1942 году Барто сделала последнюю попытку стать «взрослым писателем». Вернее — фронтовым корреспондентом. Из этой попытки ничего не вышло, и Барто вернулась в Свердловск. Она понимала, что вся страна живет по законам войны, но все же очень тосковала по Москве.

В годы Великой Отечественной войны герой Агнии Барто повзрослел, стал строже; в центре внимания поэтессы теперь - становление молодого поколения. Это относится к циклу стихов «Уральцы бьются здорово», к сборнику «Подростки» (1943), к поэме «Никита» (1945).

Отличия в стихах военных и послевоенных лет легко проследить, сравнив два стихотворения, посвященных Зое Космодемьянской: «Партизанке Тане» (1942) и «У памятника Зое» (1957): первое отвечает всем требованиям газетной публицистики, второе гораздо более эмоционально, проникнуто личной скорбью. Да и все послевоенное творчество Барто более лирично; в интонациях - скрытая горечь, чувство тревоги за детей. В поэме о детском доме «Звенигород» (1947) зазвучала новая тема, характерная для творчества следующих десятилетий, - тема защиты детства от бед взрослого мира.

 В столицу Барто вернулась в 44-м, и почти сразу жизнь вошла в привычное русло. Возвращались из эвакуации друзья, сын Гарик и дочь Татьяна опять начали учиться. Все с нетерпением ждали, когда закончится война.

4 мая 1945 года Гарик вернулся домой раньше обычного. День стоял солнечный, и мальчик решил прокатиться на велосипеде. Агния Львовна не возражала. Казалось, ничего плохого не могло случиться с пятнадцатилетним подростком в тихом Лаврушинском переулке. Но велосипед Гарика столкнулся с выехавшим из-за угла грузовиком. Мальчик упал на асфальт, ударившись виском о бордюр тротуара. Смерть наступила мгновенно. Подруга Барто Евгения Таратура вспоминает, что Агния Львовна в эти дни полностью ушла в себя. Она не ела, не спала, не разговаривала. Праздника Победы для нее не существовало. Гарик был ласковым, обаятельным, красивым мальчиком, способным к музыке и точным наукам.

Как бы там ни было, после смерти сына Агния Львовна обратила всю материнскую любовь на дочь Татьяну. Но не стала меньше работать — даже наоборот. В 1947 году она опубликовала поэму "Звенигород" — рассказ о детях, потерявших родителей во время войны. Этой поэме была уготована особая судьба. Стихи для детей превратили Агнию Барто в "лицо советской детской книги", влиятельного литератора, любимицу всего Советского Союза. Но "Звенигород" сделал ее национальной героиней и вернул некое подобие душевного покоя. Это можно назвать случаем или чудом. Поэму Агния Барто написала после посещения реального детского дома в подмосковном городке Звенигороде. В тексте, как обычно, она использовала свои разговоры с детьми. После выхода книги ей пришло письмо от одинокой женщины, во время войны потерявшей свою восьмилетнюю дочь. Обрывки детских воспоминаний, вошедшие в поэму, показались женщине знакомыми. Она надеялась, что Барто общалась с ее дочерью, пропавшей во время войны. Так оно и оказалось: мать и дочь встретились спустя десять лет.

 Позже она явилась автором масштабной акции по поиску родственников, потерявшихся во время войны. В 1965 году радиостанция «Маяк» начала транслировать передачу «Ищу человека». Поиск пропавших людей при помощи СМИ не был изобретением Агнии Барто — такая практика существовала во многих странах. Уникальность советского аналога заключалась в том, что в основе поиска лежали детские воспоминания. «Ребенок наблюдателен, он видит остро, точно и часто запоминает увиденное на всю жизнь, — писала Барто. — Не может ли детская память помочь в поисках? Не могут ли родители узнать своего взрослого сына или дочь по их детским воспоминаниям?»

Агния Барто зачитывала письма, в которых люди делились обрывочными воспоминаниями, недостаточными для официального розыска, но жизнеспособными для «сарафанного радио». Например, кто-то писал, что, когда его маленьким увозили от дома, он запомнил цвет калитки и первую букву названия улицы. Или одна девочка помнила, что жила с родителями возле леса и папу ее звали Гришей… И находились люди, которые восстанавливали общую картину.

Этой работе Агния Барто посвятила девять лет жизни. Ей удалось соединить почти тысячу разрушенных войной семей. Когда программу закрыли, Агния Львовна написала повесть «Найти человека», которую опубликовали в 1968 году.

 В стихах 50-60-х годов сатира нередко уступает место мягкому юмору. Напомним такие стихи, как «Я с ней дружу», «О премии, о Димке и о весеннем снимке», «У меня веснушки», «Андрей не верит людям». В целом поэтический мир Барто усложняется, расширяется диапазон переживаний ее героев, психологические коллизии дополняются этическими. Лирическая зарисовка - теперь один из ведущих жанров ее творчества. Например, в стихотворении «Холодная весна» пейзаж служит поводом для передачи глубоких и сложных переживаний:

Уже весна в календаре,

 Но всюду лужи во дворе

 И сад пустой и голый.

Везде вода течёт рекой,

 Давно пора сажать левкой

На клумбах перед школой,

Давно купили семена,

И вдруг - холодная весна.

 Агния Барто начала освоение «целины» - поэзии для подростков, возраста, который прежде считался «непоэтичным». В 70-х годах выходят ее сборники «За цветами в зимний лес», «Думай, думай...», «Подростки, подростки...».

Можно сказать, что Барто отразила в своих стихах весь школьный мир, увидела его глазами самих детей и заставила по-иному взглянуть на него взрослых (сборники предвоенных и послевоенных лет «Все учатся», «Из пестрых страниц», «У нас под крылом»).

Переводы Агнии Барто отличаются своеобразностью подхода к оригиналам. Она собирала стихи детей из разных стран и переводила их на русский язык таким образом, чтобы подчеркнуть не особенности иного языка и национального сознания, как это делали Маршак и Чуковский, а особенности детского поэтического чувства. «Промытые» при переводе детские стихи становились фактом настоящей литературы, сохранив при этом свежесть неумелого детского стихотворения.

Сборник Барто «Переводы с детского», вышедший в 1976 году, наглядно подтвердил самостоятельность и богатство духовной жизни детей разных народов, интернациональную общность их взглядов и интересов. Иллюстрациями к сборнику послужили рисунки советских детей. Так было достигнуто единство замысла всей книги.

Приведем стихотворение, сочиненное самым младшим из «невеликих поэтов», как их называла Барто. Оно завершает сборник «Переводы с детского». От имени четырехлетнего словака МартинкоФельдека поэтесса написала:

Дарю тебе сердце                           Рисуй что захочешь,

На листике белом,                          Сердиться не буду,

Дарю тебе сердце,                          Но лучше на нем

Что хочешь с ним делай.             Рисовать не учись ты,

Гуляй где угодно,                            Пускай мое сердце

Ходи с ним повсюду,                      Останется чистым.

Стихотворение о детском сердце, нарисованном на чистом листе, выражает и мысль маленького автора, и педагогическую заповедь детского поэта.                        

Ей было 76, когда она попала в больницу с инфарктом. Он оказался смертельным… Случилось это 1 апреля 1981 года. 

Агния всегда интересовалась воспитанием детей. Она говорила: «Детям нужна вся гамма чувств, рождающих человечность». Она ходила в детские дома, школы, много разговаривала с детишками. Разъезжая по разным странам, пришла к выводу, что у ребенка любой национальности богатейший внутренний мир. В течение многих лет Барто возглавляла Ассоциацию деятелей литературы и искусства для детей, была членом международного Андерсеновского жюри. Стихи Барто переведены на многие языки мира. 

В 1976 году была опубликована книга «Записки детского поэта», в которой Барто подводит итоги размышлений и богатого опыта поэтессы, педагога, общественного деятеля.

Книга составлена из дневниковых записей разных лет, из литературных портретов, очерков и размышлений. Свободная, непринужденная манера изложения помогает составить представление о личности Агнии Барто, о ее собственной позиции в жизни.

В формулировании своих педагогических и эстетических взглядов Барто обращается к классическому наследию русской эстетики и педагогики: она приводит высказывания Белинского, Гоголя, Достоевского, Льва Толстого, Тургенева, Чехова. При этом выделяет наиболее ценное для себя: «Разве не главное - детей надо изучать. Охранять их нравственную чистоту. Отвечать на их интерес к современности. Раскрывать им мир, обращаясь к их воображению»; «...детям нужна вся гамма чувств, рождающих человечность».

Художественные заповеди Барто начинаются с того, что стихи для детей «должны быть неистощимо молоды», поскольку у детей «нет вчерашнего дня, у них все - впереди, все - сегодня и завтра».У детского поэта «свое, совсем иное лирическое «я». Стихи для детей нельзя исправлять в новых изданиях, потому что ребенок, заучив их однажды наизусть, уже не признает другого, даже и улучшенного варианта. Значит, писать нужно сразу с особой тщательностью, не допуская брака. Дети заслуживают самых прекрасных стихотворений, серьезных тем.

Агния Барто в своем творчестве запечатлела целую эпоху в истории культуры детства, само же ее творчество является достоянием детства нынешнего.

 

Использованные источники: 

Барто Агния Львовна //Писатели нашегодетства. 100 имен. Биографический словарь в 3-х частях. Ч. 1. – М.: Либерия, 1998. – С. 44-47.

Барто Агния Львовна //Арзамасцева И.Н., Николаева С.А. Детская литература. – М.: Академия, 2000. – С. 283-290.

http://www.kostyor.ru/biography/?n=111

http://www.peoples.ru/art/literature/poetry/contemporary/barto/history1.html

http://www.stihi-rus.ru/1/Barto/