МАСЛЕНИЦА

  Одним из самых веселых и ярких народных праздников являлась масленица. Начиналась она за неделю перед Великим постом, в конце февраля начале марта. Русские люди праздновали масленицу всенародно, с исключительным размахом. Справляли масленицу, как в деревнях, так и в городах. В последних архаичные черты масленицы во многом были утеряны, поэтому ее праздновали как и другие праздники: ходили друг другу в гости, устраивали балы, маскарады. В столичных театрах всю неделю давали вечерние и дневные спектакли. Но сохранились и специфические черты, отличавшие масленицу от других праздников. Это, прежде всего печение блинов, в которых исследователи видели отголосок солярного культа — знак оживающего солнца. Блинами угощали гостей, соседей, знакомых.
  Дивное описание масленицы оставил И.С. Шмелев: «Масленица... Я и теперь еще чувствую это слово, как чувствовал его в детстве: яркие пятна, звоны вызывает оно во мне; пылающие свечи, синеватые волны чада в довольном гуле набравшегося люда, ухабистую снежную дорогу, уже замаслившуюся на солнце с ныряющими по ней веселыми санями, с веселыми конями в розанах, колокольцах и бубенцах, с игривыми переборами гармони. ...Теперь потускнели праздники, и люди, как будто, охладели. А тогда всё и все были со мною связаны, и я был со всеми связан, от нищего старичка на кухне, зашедшего на «убогий блин», до незнакомой тройки, умчавшейся в темноту со звоном. И Бог на небе, за звездами, с лаской глядел на всех: «Масленица, гуляйте!» В этом широком слове и теперь еще для меня жива яркая радость перед грустью... — перед постом!»

  Масленица, бывшая некогда языческим праздником в честь Бога солнца Ярилы, сохранилась и в христианстве как последняя седмица перед Великим Постом, седмица, когда уже нельзя есть мясо, но можно сыр, масло, яйца, молоко, сметану, блины. Однако и на христианской Руси масленица праздновалась с языческим размахом.         
  Золотым гвоздем масленицы, конечно, были блины. Ни одно застолье не обходилось без них. Блины с маслом, со сметаной, с маком, с медом,    вареньем, брусникой и семгой — не исчерпать всех возможностей праздничного стола.    
  У каждой хозяйки был свой собственный потаенный рецепт приготовления блинов. Блины пекли тонкие и легкие. Они были во всю сковороду или поменьше, с блюдце, кто какие, любил.
  Первый блин на масленице не съедали, он был за упокой для душ родительских. Его оставляли на слуховом оконце и приговаривали: «Честные родители наши, вот для вашей души блинок!» Первые блины также отдавали нищим, чтобы те помолились в церкви за упокой усопших родственников.
  Настоящими русскими блинами считались блины, которые выпекались из гречневой муки. Сейчас этой муки нет в продаже, но ее можно приготовить в домашних условиях из хорошо высушенной гречневой крупы, помолотив ее в обычной кофемолке.
  Взять два стакана гречневой муки, два с половиной стакана молока, 30 грамм дрожжей, соль. Тесто для блинов поставить за 2-3 часа до того, как их подавать к столу. Муку развести в теплом молоке или воде с добавлением соли и дрожжей, разведенных в небольшом количестве молока, и поставить в теплое место. Когда тесто поднимется, осторожно, не перемешивая, печь блины на горячей сковородке, смазанной маслом. Блины подавать с растопленным маслом, сметаной, икрой.
  Или вот еще один рецепт блинчиков из пшеничной муки с творогом. Для приготовления теста взять 1,5 стакана пшеничной муки, 2,5 стакана молока, 3 яйца, 1 столовую ложку сахара,1/3 чайной ложки соли, 2—3 столовые ложки растительного масла. Для начинки: 300 грамм свежего творога, 2 столовые ложки сахара, 2 столовые ложки сметаны, 2 желтка или 1 яйцо, соль по вкусу. Для обжаривания блинчиков — 100 грамм масла.
  Испечь блинчики. Подготовить начинку таким образом: творог растереть с сахаром, сметаной, желтками, посолить по вкусу. Для ароматизации начинки можно добавить высушенную, тонко смолотую и просеянную лимонную или апельсиновую корочку, а также цукаты или изюм. На блинчик положить ложку творожной начинки, завернуть конвертом, обжарить в масле с обеих сторон, подавать к столу.       
  Каждый день масленичной недели имел особое свое назначение: понедельник — встреча, вторник — заигрыши, среда — лакомка, четверг — разгул, пятница — тещины вечерки, суббота — золовкины посиделки, воскресенье — проводы, прощание, прощеное воскресенье.
  Одним из любимых развлечений на масленицу являлось катание с ледяных горок на санях с бубенцами. Катались на санках с естественных возвышенностей, со спусков к речке. Но чаще всего, делались специальные горки с основанием из дерева и спуском из замороженного снега и льда. Каждый старался украсить свою горку получше, чтобы кататься на нее приходило больше народу, особенно девушек. С горок катались на салазках, скамейках, подмороженных низких соломенных корзинках — «букаях».
  Народная фантазия в развлечениях и забавах была неистощима. Бывало, что в санный поезд впрягали вместо лошадей ватагу ряженых, на сани водружали столб, обвешанный вениками с вертящимся колесом — символом возрождающегося солнца. На это колесо сажали мужчину искушенного в различных праздничных проделках или парня в женском костюме и кокошнике, или чучело в виде молодой женщины, изображающее масленицу. Их обвешивали пучками соломы, сковородами и блинами. В последние дни масленицы катание с гор сменялось катанием на тройках лошадей с бубенцами, которые являлись одним из ярких символом русской масленицы.

  На Дону празднование масленицы носило ярко выраженный военизированный характер, особенно на более раннем этапе в XVIII — нач. XIX вв. Главным событием масленицы являлась скачка и джигитовка, к которым готовились задолго до их проведения. Молодежь в такие дни практически не выходила из конюшен, не досыпая ночей и готовя своих коней к скачкам и джигитовке. С наступлением первого дня масленицы со всего Черкасского городка собирались к назначенному месту наездники на выхоленных лошадях, украшенных дорогой сбруей. Зрители приходили пешком и приезжали на санях и нарядных возках с жаровнями внутри для обогрева.
  В поле, на открытом месте, устанавливалась  мишень в виде большого пучка камыша. Первый всадник на скаку должен был выстрелом   из ружья зажечь камыш. Следующий всадник,  держась за гриву коня, делал выстрел из пистолета по мишени. Другие конники вслед за ним прыгали уже через пылающий костер. Такие скачки продолжались до вечера, и казаки успевали поменять за это время несколько снопов камыша и лошадей.
  Утомившись от скачек, казаки подъезжали к возкам и подкреплялись сабиралом — крепким напитком из меда. Молодежь украдкой ловила взоры сидевших в возках девиц.
  Устраивались скачки и на выявление самой быстрой и резвой лошади. Такие скачки собирали от 50 до 100 всадников (при закладке Новочеркасска в 1805 г. в скачках участвовало 500 лошадей). Победитель получил коня со всей сбруей, пришедший вторым — несколько аршин сукна и парчи, третий — сафьян и стремена.
  Во время масленицы во многих станицах сооружали снежные городки — царство зимы — с высокими башнями и стенами, для прочности облитых водой. В середине городка ставился высокий, гладко оструганный столб с подвешенным на самой вершине призом. Такие городки брались «штурмом» в последний день Масленицы.
  Участники делились при этом на две группы: одна защищала городок, другая нападала на него. В некоторых станицах городки защищали девушки, используя длинные палки и стоя на скамейках, а нападали парни. Взяв город, парни получали право перецеловать всех девушек, защищавших его.
  Иногда в празднике участвовало несколько станиц, и тогда представители станиц с атаманом и стариками во главе, со знаменами съезжались на рубеже станиц с общественной водкой. Здесь устраивались джигитовку, скачки, стрельбу из лука и ружей, вели примерные бои (шермиции) и дрались на кулачках. Для соблюдения порядка накануне соревнований зачитывался приказ, чтобы во время гуляний не было бесчинств. Затем участники разбивались на несколько компаний, выбирая себе ватажного атамана, двух судей и квартирмейстера. Каждая ватага получала знамена и хоругви. Гуляли до воскресенья, бродя по улицам и домам  станицы. При встречах компании салютовали друг  другу, устраивая потешные бои.

  Устраивали   на   Масленицу  и   кулачные  бои. В. Новиков в своей работе «Кулачные бои  в донских станицах» писал: «"Кулачки" — состязание в  рукопашном бое, были весьма популярны в казачьих  станицах. Происходили ежедневно. Дрались женатые с холостыми. Так вот, в черкасских кулачных боях одной из сражающихся сторон были донские татары.
  В год, о котором с содроганием вспоминают казаки, на татарской стороне выделялись богатыри Алейка и Аблашка. О последнем говорили, что он три аршина с вершком, т. е. 215 см роста при широченных плечах и груди.
  На стороне черкасских казаков выделялись три богатыря: Жученков, Мыльников и Назаров. Жученковы — самый старый из родов Черкасска. Скорее всего, он был потомком иудеев-хазар. Ко времени, о котором мы рассказываем (начало XIX в.), Жученковы были своего рода донскими Ротшильдами.
  По богатству с ними могли соперничать разве что казаки из атаманской династии Ефремовых да Шапошниковы. Жученковы были старообрядцами, и в 1907 г. старостой Старочеркасской старообрядческой общины был Жученков, а его помощником Шапошников.
  В 1804 г. Россия не вела масштабных боевых действий. Многие казаки, в том числе десятки генералов и сотни офицеров, находились в станицах. И они были любителями сойтись в кулачном бою, где в расчет принимались только личные бойцовские качества и умение организовывать бой.
  Бои в Черкасске длились несколько часов, с обеих сторон участвовало до 500 человек. Но в 1804 г. народу дома было много, а желание сойтись в бою так сильно, что после полудня к месту боя подтянулось по несколько тысяч казаков каждой из сторон.
  И вот несколько тысяч таких бойцов, каждый из которых мог справиться с двумя противниками, одновременно сошлись помериться силами, без поддавков и оглядки на публику и начальство. Здесь бились часами напролет и голыми руками. Было  от чего ужасаться и 30 лет спустя. Кровь растекалась       по льду озера. Татары сначала держались дружно, и в какой-то момент им удалось оттеснить и окружить Жученкова и Мыльникова. Те своими пудовыми кулаками укладывали противников, но досталось и им.
  Озверевшие противники рвали в клочья одежду друг  на друге и били, не сдерживая себя ничем. С обеих сторон появились убитые, и татары, пока выручка не поспела, норовили завалить Жученкова с Мыльниковым. Десятки казаков очертя голову бросались на выручку, их встречали громадные кулачища Аблашки. В итоге татары дрогнули — может, их было меньше. Преследовали их до моста через протоку, отделявшую Татарскую станицу. Ликуя, казаки четверть часа кричали у протоки, растрачивая силы. А тем временем в Татарской поднялись все, кто мог передвигаться, включая женщин, детей, стариков и столетних старух. У кого сил было поболее, брали в руки дубинку, слабые довольствовались дрекольем из разобранного плетня. И когда эта обезумевшая толпа кинулась к мосту, не выдержали уже казаки, обратившись в бегство. Залитый кровью лед Рамазанова озера, десятки убитых и сотни искалеченных бойцов — вот итог небывалого боя.

  Кулачные бои в XVIII в. были явлением общественной жизни, политики в высоком понимании этого слова, обеспечивали подлинное равенство граждан. Раз в год казаки бились в кровь, калечили или даже убивали тех, кого считали мерзавцами. Чем больше людей считали тебя мерзавцем, тем меньше шансов было у тебя уцелеть в побоище. Нечестность с согражданами обходилась дорого, порой в собственную жизнь или жизнь близких.
  Главные бои проходили на Масленицу, где-то через месяц после ежегодных на Новый год перевыборов станичных атаманов, их помощников и судей. Среди казаков были личности, неудовлетворенные выборами. Кулачные бои в прощеный день давали возможность набить физиономию оппонентам (или напротив, схлопотать от них). Тем самым снималось напряжение. Постепенно кулачные бои сходят на нет.
  Татарская станица существовала несколько столетий. После Крымской войны большая часть казаков-мусульман выехала в Турцию. Из великих кулачных бойцов сохранились сведения лишь о Матвее Федоровиче Корытине. Кажется, он был торговым казаком одной из Новочеркасских станиц. Но наиболее популярным  был живший в XVIII в. Козин, казак то ли Багаевской, то ли Манычской станицы. Был он    страстный охотник и рыболов, жил бобылем. Многократно демонстрировал и свои бойцовские качества  против нескольких противников сразу из числа донских татар. Те так были восхищены его силой и умением, что, улучив момент во время охоты на уток, опрокинули лодчонку и скрутили его, накинув сеть. После чего его увезли в степь, где он несколько лет был занят воспроизводством потомства для ослабшего татарского племени, для чего к нему свозили девиц со всей окрути. В конце концов Козин бежал, убив двух сопровождающих».
      (Новиков, В. Кулачные бои в донских станицах // Станица, 2004. № 3 (43). С. 17.)

  В воскресенье вечером выносили на станичную площадь столы и скамейки, устанавливали их в круг. На столы «набирали» закуску и выпивку. Сюда со всех сторон съезжались отряды казаков во главе со своими атаманами. Приходил станичный атаман с насекой в руке, в окружении стариков и есаулов. Пили за здоровье государыни и государя, потом за донского войскового атамана и, наконец, за станичного атамана и станичников.
  Был на масленицу еще один обычай «вязать колодки». Обычно на третий день масленицы девушки группами ходили по домам, где были взрослые парни, и привязывали одному из них к ноге «колодку» — обрубок полена или щепки, позже замененный лентой, платком или цветком. «Колодку» не снимали до тех пор, пока юноши не откупались. На собранные таким образом деньги устраивали вечеринки. Привязывание «колодки» сопровождалось пением песни:

Колодки-молодки, молоденькие
Как бы мне пожить
Как бы погулять
Мужа дома нету
Некому ревновать
Свекор-батюшка, пусти погулять.
Мужа дома нету
Некому ревновать
Я кожу спущу
Гулять не пущу
Кожа волочится
Гулять хочется. 
За рекой, рекой
Ходит мой милой        ,
Ходит мой милой
Машет мне рукой.
Милая моя,
Перейди сюда.
Я бы перешла
Речка глубока
Достаточна тонка
Люблю казака
Шестого полка
Все урядничка.

   Деятельное участие в праздновании Масленицы принимали дети, устраивали свои скачки по улицам, стреляли из маленьких пушечек. В масленичные дни весь народ выходил на улицы, дома оставались только немощные больные.
  Заключительным массовым действием в воскресенье были проводы Масленицы. Устраивался огромный костер. Торжественно привозили или приносили к костру чучело — «Масленицу». Под пение песен, громкие крики, чучело зимы — символ холода, тьмы и смерти сжигали. Сожжение чучела означало также сожжение на весь пост всяких удовольствий и развлечений.
  Большое значение придавалось заключительному акту масленичных торжеств, имеющему нравственно-очистительный смысл: вечером последнего дня Масленицы, в Прощеное воскресенье, перед церковной службой просили друг у друга прощения за вольные и невольные обиды. При этом кланялись в ноги, говоря: «Простите Христа ради», в ответ звучало: «Бог простит и я прощаю». Случалось, что в такие дни мирились многолетние недруги.

Астапенко, Г.Д, Быт, обычаи, обряды и праздники донских казаков XVII-XX вв. /Г.Д. Астапенко.- Ростов-на-Дону: Мини Тайп, 2020.- 264 с.: ил.